Форум » Большой зал » "Тихий омут", миди, PG-13, по мотивам ПКМ (глава 9 от 26.09) » Ответить

"Тихий омут", миди, PG-13, по мотивам ПКМ (глава 9 от 26.09)

viola: Название: Тихий омут Автор: Viola Бета: Нари Размер: пока остановимся на миди Категория: Джен Жанр: Общий Произведение: ПКМ Рейтинг: PG-13 Дискламер: Джек, Уилл, Элизабет, Барбоса, Норрингтон и обезьянка Джек принадлежат студии Диснея, остальные герои – мои собственные Саммари: Можно ли скрыться от прошлого?

Ответов - 69, стр: 1 2 3 4 All

viola: Проще всего на данный момент были мысли прекрасной путешественницы, названной миссис Блент Титанией, ну а в жизни именуемой просто миссис Тернер, или для близких людей – Элизабет. Золотоволосая миссис Тернер жестоко страдала от неудобств путешествия в наемной карете. Дальняя дорога была для этой еще совсем молодой особы не в новинку, но Элизабет привыкла к тропическому климату Карибов и плавной корабельной качке, так что шестичасовая тряска по британским ухабам все-таки оказалась ей немного не по силам. Да и холод, проникающий во все щели, забирающийся под одежду и пробирающий до костей, был не только непривычен, но казался молодой женщине настоящей пыткой. Она, конечно, пыталась согреться в объятьях любимого супруга, но ноги все равно мерзли, не спасали даже шерстяной плед и бутылка красного вина, купленная на одном из постоялых дворов и уже распитая четверкой путешественников. Почему мысли Элизабет возвращались к супруге мистера Блента? Да просто потому, что если бы миссис Блент не уговорила мужа взять ее с собой, тот вполне возможно согласился бы взять в свою карету обоих Тернеров. Хотя бы для того, чтобы в разговоре выяснить у них планы, намерения, какие-то несогласия, которые наверняка были у странной и не очень дружной четверки, а может быть и попытаться заключить какую-нибудь сделку. Неизвестно, что бы из этого вышло, но в его дорогом экипаже Элизабет бы точно не мерзла. Дремала бы сейчас мирно устроившись в объятиях мужа, лениво прислушивалась к беседе мужчин и сонно вставляла реплики. Хотя, миссис Тернер по-женски понимала столь настырную супругу лже-Блента. Сама бы она мистера Тернера ни за что на свете не отпустила бы куда-нибудь без нее, тем более в компании столь красивой очаровательной дамы. На этой мысли Элизабет даже улыбнулась и погрузилась в столь долгожданный сон. Уильям Тернер, осторожно обнял наконец-то заснувшую жену. Он ужасно переживал за бедную Лиз, которой приходилось выносить все эти лишения наравне с мужчинами. Конечно, в бою она стоит хорошего солдата, но все-таки она такая хрупкая, и вообще – дочь губернатора. Она должна проводить жизнь в богатстве и довольстве, а не мчаться в раздолбанной карете за старым пиратом, который уже не раз подставлял и обманывал их всех. Чертов Барбосса! Удача, что они вообще смогли его найти. Он так ловко увел большую часть сокровищ, а потом сбежал в Европу, сменил имя и почти затерялся среди сотен других бывших моряков. Если бы не адмирал Норрингтон, который сумел раздобыть информацию по каким-то своим каналам, то они бы до сих пор даже близко не вышли бы на его след. Уилл Тернер по-своему даже восхищался тем, как легко Гектор Барбосса сумел отбросить пиратское прошлое и стать настоящим английским джентльменом. Если бы Уилл лично не знал старого негодяя, то никогда бы не поверил, что представительный и серьезный мистер Блент может быть пиратом. Он так уверенно держался, так прекрасно вписывался в местную знать, словно родился в этом городке и с детства вел добропорядочную жизнь. Впрочем, похоже Барбосса потратил много сил и денег, чтобы вписаться в приличное общество – дворянство приобрел, да и женился на порядочной женщине. Уилл всего два раза видел жену псевдо-Блента, но уж составил о ней мнение. Красивая, добродетельная, немного скучноватая и поверхностная, но как жена – наверняка просто идеал. Правда, этот милый образ чуть не разбили ее слова о капитане Тиге, но и тут все разрешилось совершенно просто и банально. Ну или почти банально. Судя по всему, отец Джека в молодости производил на впечатлительных барышень просто убийственное впечатление. Уилл посмотрел на сидевших напротив Джека Спарроу и адмирала Норрингтона. Зрелище было довольно забавное – два достойных недруга сидели забившись каждый в свой угол, да еще и умудрившись втиснуть между собой какой-то узел. Уилл от души понадеялся, что в том свертке находится не запас продовольствия, поскольку находясь между этими двумя отнюдь не тощими джентльменами, сверток превратился в нечто напоминающее лепешку. Все-таки, четырехместные кареты рассчитаны на нормальных людей, а запихивать в них четверых таких «друзей» – это все равно, что посадить в бутылку четырех пауков.

viola: Джек Спарроу перехватил взгляд Уилла, но ничего не сказал… точнее – ничего не съязвил. Скажем прямо, Джек вообще не заинтересовался особой мистера Тернера и его странными взглядами. Сей авантюрист был человеком очень увлекающимся, поэтому в принципе не любил, да и не хотел думать о нескольких вещах одновременно. Обычно он был до такой степени поглощен какой-то одной идеей, что все остальное его интересовало лишь постольку-поскольку. В данный момент, мысли Джека Спарроу были заняты супругой его старого знакомого, ныне называющего себя Горацио Блентом, ну а в недавнем прошлом носившего имя Гектор Барбосса. Нет, Джека интересовали вовсе не прелести миссис Блент, хотя он, будучи весьма неравнодушен к прекрасному полу, конечно обратил на них внимание. Но думал он вовсе не об этом. На самом деле, Джек Спарроу пытался прикинуть, сколько же миссис Блент может быть лет. Узнай об этом его спутники, они наверняка подумали бы, что последние приключения окончательно повредили рассудок всегда отличающегося странностями Джека. Но во-первых, он не собирался посвящать кого-либо в суть своих размышлений, а во-вторых, его нисколько не интересовало, что кто бы то ни было думает о его разуме. Сам мистер Спарроу прекрасно знал, что он абсолютно нормален, и вряд ли кто-нибудь смог бы его переубедить на этот счет. Зачем именно ему нужен был возраст миссис Блент, Джек никому не собирался сообщать. Однако такая таинственность имела свои минусы. Прежде всего, минус был в том, что без посторонней помощи узнать такую информацию о женщине было просто нереально. Джек немного помуссировал идею прямо спросить у миссис Блент о дате ее рождения, но в конце концов отбросил, как абсолютно бесперспективную. Вариант спросить у Барбоссы тоже отпадал – не факт, что супруга сообщила ему свой реальный возраст. Можно было попытаться действовать через Элизабет, все-таки женщина женщине должна рассказать больше, чем мужчине. Но тут возникали сразу две проблемы. Первая состояла в том, что миссис Тернер плохо умела держать язык за зубами, ну и без сомнения сообщила бы своему мужу о странном интересе Джека к дате рождения миссис Блент. А вторая проблема… мистер Спарроу достаточно знал женщин, чтобы понимать – только пациентка Бедлама** будет так откровенничать с Элизабет. Для выведывания тайн нужна другая женщина – постарше и понекрасивее. Но такой женщины в наличии не было, а значит Джек в своих размышлениях опять возвращался туда, откуда начинал. Был еще вариант – поухаживать за миссис Блент в надежде, что она растает и разоткровенничается. Но даже если не брать в расчет то, что в целях самосохранения с ее мужем лучше не ссориться без крайней необходимости, оставалось то, что у самого мистера Спарроу был ну очень веские причины самому за этой особой не волочиться. А поручить опять-таки было некому. Уилл не годился, у него жена была слишком близко. Адмирал Норрингтон казался более подходящим вариантом, плюс дамочке он явно понравился, но вот способов уговорить его на эту авантюру Джек не видел…

viola: Адмирал Джеймс Норрингтон к счастью ничего не знал о мыслях мистера Спарроу. К счастью, поскольку ему и своих проблем хватало. Адмирал вообще почти всю дорогу провел с закрытыми глазами, причем он не притворялся спящим, а просто не желал лишний раз смотреть на своих спутников. И прежде всего, он не хотел видеть миссис Тернер. Конечно, пребывание на Летучем Голландце и вообще все эти странные, если не сказать – невероятные – события, которые произошли с ним за последние пару лет, сильно изменили его чувства и эмоции. Теперь каждый взгляд на Элизабет, обнимающую мужа, уже не отдавался такой безумной болью в сердце, но, впрочем, и радости нисколько не доставлял. Боль давно сменилась тоской, отчаяние – апатией, но иногда Норрингтону было даже жаль того жара чувств, тех сильных эмоций на грани помешательства, когда он готов был пойти на что угодно, даже предать свои идеи, ради любви. Хотя, предложи ему кто-нибудь снова такое пережить, он без сомнения отказался бы. Ничего нет дороже здравого рассудка. И сейчас Джеймс Норрингтон старался абстрагироваться от всех личных переживаний, в чем в общем-то помогали закрытые глаза, и думать о деле, которое привело их всех в Англию. Впрочем, мысли упорно сворачивали на всякие посторонние темы. Например, на самого капитана Барбоссу, которого они так долго и упорно искали, а также на его жену, эту бедняжку, которая похоже искренне считала своего мужа приличным человеком. Вообще, адмирал Норрингтон был единственным из четверки путешественников, кто практически и не знал Барбоссу лично. Все остальные были знакомы со старым пиратом уже давно, успели побыть с ним врагами, союзниками и даже друзьями. А Норрингтон встречал его всего один раз, да и то это трудно было назвать знакомством. В достопамятные времена, когда они штурмовали Исло-де-Муэрте, капитан Барбосса не принимал участия в сражении на борту «Разящего». В бытность Норрингтона на Тортуге, Барбосса как раз числился среди покойников. Ну а во время столкновения пиратского флота с эскадрой Ост-Индийской Торговой Компании уже сам адмирал ждал своей очереди на переправу через Стикс. Все вместе они собрались только когда заключали тот окончательный договор, в результате которого Норрингтон все-таки вернулся к нормальной жизни. Что получили остальные, он не знал, да в общем и не интересовался. А ведь когда он вернулся на Ямайку, то пообещал себе, что ничто и никто не заманит его больше в компанию пиратов. Но видно судьба его такая – вновь и вновь встречаться с этими людьми, и вновь попадать из-за них в неприятности. Что поделаешь, у Джеймса Норрингтона долг всегда был на первом месте. И еще, что ему самому казалось странным и даже забавным – он сочувствовал Барбоссе. Наверное дело в том, что тот искал того же, о чем мечтал и сам Норрингтон – покоя. Человек покончил с прошлым, поселился там, где его никто не знает, женился на настоящей леди, и тут вдруг его находят старые знакомые и заставляют вернуться к тому, о чем он мечтал забыть. Да еще и жену его бедную в это втягивают. Адмиралу понравилась миссис Блент, он даже полагал, что увидел воочию тот тип женщины, который всегда считал идеальным – красивая, с прекрасными манерами, послушная, спокойная, домовитая, наверняка замечательная жена и мать, оплот стабильности и покоя. Рядом с ней наверное хорошо отдыхать от бурных страстей и опасных приключений. Он с некоторым юмором подумал, что если бы она была женой кого-нибудь другого, то он обязательно спросил бы, нет ли у нее сестры. Но породниться с пиратом совершенно не хотелось. А еще… ведь когда-то он считал, что Элизабет как раз такая… ТВС… --------------------------------------------------------------------------------------------------------- *Классическая ванна XVIII века была сидячая и делалась в форме сапога. В такой же ванне был убит Марат. ** Бедлам (англ. Bedlam, от англ. Bethlehem — Вифлеем; официальное название Бетлемская королевская больница — англ. Bethlem Royal Hospital), психиатрическая больница в Лондоне (с 1547).


Йен: Спасибо, viola, за долгожданное продолжение! Это самый мучший фик по Пиратам Карибского моря!

viola: Йен Спасибо:)

viola: Тихий омут. Часть десятая Надеждам Джулии на горячий ужин и не менее горячую ванну в доме брата не суждено было сбыться. Мистер Блент решил сначала заехать в Чатерхаус* и забрать свою обезьянку (вот чего его супруга вообще не понимала, так это столь огромной важности, которую Горацио придавал своей наглой кошмарной макаке), а потом уже отвезти жену к родственникам. Сколько Джулия не уговаривала, какие бы аргументы не приводила, он оставался непреклонен. Когда же она попыталась подольститься, этот упрямый человек просто снова пересел на другое сидение, скрестил руки на груди и даже закрыл глаза, поэтому обиженный взгляд Джулии пропал втуне. Она немного поразмышляла – не заплакать ли, но все-таки не решилась. Во-первых, хоть у нее, чем Джулия ужасно гордилась, и что составляло предмет смертной зависти всех приятельниц, нос от слез не краснел, но глаза все-таки начинали чесаться, а неизвестно, когда удастся их толком промыть. А во-вторых, совершенно не гарантировано, что слезы помогут, временами Горацио мог быть просто невероятно упрямым. Ах, как же ее бесило его постоянное упрямство! Вот ведь каждую мелочь приходилось добывать с боем… если конечно мистер Блент сам не желал того же, что к счастью бывало довольно часто. У них вообще взгляды и вкусы во многом совпадали, что несомненно не могло не радовать. Но если уж он был против, то Джулии приходилось пускать в ход весь свой ум и изворотливость, женские чары, а иногда и просто запрещенные приемы. А главное – даже это все не гарантировало успеха, сколько раз уже Горацио оставлял ее в дураках. Может дело в его имени? Как вообще родителям приходит в голову дурацкая идея дать ребенку античное имя в честь какого-нибудь стойкого римлянина или воинственного грека? Нет уж, тут Джулия будет стоять насмерть, и когда у них с мистером Блентом будет сын, она назовет его нормальным английским именем. Джеймс, например, или Уильям**. Но сейчас Джулии пришлось смириться и согласиться ехать сразу в Чатерхаус, не заезжая к брату. Но она пообещала себе, что реванш все-таки возьмет, будь Горацио хоть трижды пират. Нельзя позволять мужьям все время командовать. А пока она осторожно вытащила зеркальце и посмотрела, хорошо ли выглядит с надутыми губками. Оказалось – очень даже хорошо, и Джулия даже начала успокаиваться, но тут перехватило короткий насмешливый взгляд мужа, спрятала зеркальце и разобиделась уже не на шутку. Игнорировал бы так игнорировал, нечего подглядывать. Все-таки дорога – это ужасно, несчастной женщине невозможно даже на пять минут остаться в одиночестве. Оставалось одно утешение – еще несколько часов, и она увидит мальчиков. Джулия не видела сыновей уже почти четыре месяца, а ведь она никогда не расставалась с ними дольше, чем на две недели. Но надо признаться честно – разлука оказалась не столь тяжела, как она предполагала, все-таки миссис Блент никогда не была такой фанатичной матерью, чтобы все ее интересы сосредотачивались только на детях. Если говорить еще честнее, она любила сыновей, но предпочитала доверять их воспитание няням, гувернанткам и учителям, а себе оставлять лишь приятные короткие часы совместного досуга и развлечений. И вот за что она была признательна мистеру Бленту, так это как раз за то, что брак с ним дал ей такую возможность. Покойный мистер Роджерс был молод и красив, Джулия была искренне к нему привязана и горевала после его смерти, но предоставь ей судьба выбор между ним и мистером Блентом, она не колебалась бы ни минуты. Что такое двадцатилетняя разница в возрасте в сравнении с материальным благополучием и уверенностью в завтрашнем дне? Брак с Горацио дал ей возможность надолго продлить свою молодость и сохранить красоту, которая несомненно завяла бы в вихре житейских неурядиц и беспрерывной борьбе за существование. Не стань Джулия миссис Блент, не было бы ни этой удобной кареты, ни нарядных платьев, ни Чатерхауса для Николаса и Питера, ведь учеба в такой престижной школе стоила больше сотни фунтов в год. Сто фунтов! Великий Боже, да еще не так давно Джулия с мальчиками тратили такую сумму целый год. А что поделать, если в наследство от мистера Роджерса осталась всего тысяча фунтов. Хорошо, матушка помогла, ее новый муж был достаточно богат, и она смогла выделить дочери и внукам еще тысячу, чтобы те не бедствовали. Но этих денег хватало ровно на то, чтобы поддерживать видимость прежнего уровня жизни перед соседями и знакомыми. И это с учетом того, что Джулия почти не тратилась на наряды, ведь вдове приличнее одеваться только в черное. Хороший способ сократить расходы – продолжать носить строгий траур даже тогда, когда уже можно переодеться хотя бы в серое и лиловое. Вот Джулия и носила траур. И мальчиками занималась сама, чтобы не тратиться на гувернантку, и так обучение Николаса наукам стоило гораздо больше, чем позволяли их скромные доходы. Вдовствующая миссис Роджерс тогда часто с ужасом задумывалась, что она будет делать, когда наступит время учить Питера чему-то более сложному, чем чтение и арифметика. На образование обоих сыновей у нее просто не хватило бы денег. И ни брат, который тогда еще не успел жениться на графской дочери, ни матушка, у мужа которой с обострением болезни обострилась и скупость, не могли оказать ей какую-либо заметную помощь. Если бы не мистер Блент… О, какой невероятной удачей стало его появление в их тихом городке. Джулию представила ему старая миссис Бэйнс, которая была достаточно широких взглядов, чтобы принимать в своем доме тех, к кому большая часть местных снобов еще только присматривалась. Это уже потом, когда стало известно, насколько мистер Блент богат, его все стали наперебой приглашать в гости и подсовывать ему своих незамужних дочерей и сестер. Но у Джулии было преимущество, ведь она одной из первых начала охоту на выгодного жениха. И она сделала все, чтобы не упустить свой шанс… – Миссис Блент? Джулия захлопала ресницами. О, Господи, да она уже несколько минут не сводит взгляда с мужа, словно дырку пытается в нем проглядеть. Неудивительно, что тот решил поинтересоваться причиной столь пристального внимания. – О… мистер Блент, – она смущенно улыбнулась, – я просто… просто думаю, как мне повезло, что я стала вашей женой. – Джулия опустила глаза. – И еще я думаю, что снова замерзла. Она выразительно посмотрела на пустое место рядом с собой и вновь перевела взгляд на мужа. Тот оглядел ее с явным сомнением, но спорить не стал и снова пересел к ней. Джулия прислонилась к его плечу, с удовольствием думая, что не такой уж Горацио и твердокаменный, каким хочет казаться, а значит при известной ловкости и, разумеется, осторожности, она со временем научится им управлять. И тогда все будет вообще замечательно. ТВС... --------------------------------------------------------------------------------------------------------------------- * Чатерхаус – престижная закрытая школа для мальчиков поблизости от Лондона ** Джулии не зря пришли в голову именно эти имена. Джеймс Стюарт – брат и наследник царствующий в описываемое время королевы Анны (но в результате он так и не стал королем), а Уильям III – король Англии, зять и предшественник королевы Анны

ольга: скажите продолжение будет? такая весёлая и интересная вещь не должна заглохнуть!!!!плииизззз!!!!

viola: ольга Спасибо:) В принципе будет, конечно, я не забросила фик окончательно. Просто сейчас занята другими фанфиками. Но как их закончу - сразу вернусь к Омуту.

ольга: ждём! надеемся!



полная версия страницы